За глухим забором. Почему в Сибири процветают незаконные центры реабилитации?
В Новокузнецке силовики освободили из частных центров реабилитации алкоголиков и наркоманов сразу 80 человек. Граждан, в том числе несовершеннолетних, удерживали там незаконно, отобрав паспорта и мобильные телефоны. Что же заставляет сибиряков обращаться за помощью в сомнительные структуры, существующие за счет якобы добровольных пожертвований больных и их родственников? На этот и другие вопросы «РГ» ответил главный нарколог Кемеровской области и Сибирского федерального округа, доктор медицинских наук Андрей Лопатин.
— Андрей Анатольевич, почему услуги «лекарей», практикующих в коттеджах за глухими заборами, продолжают пользоваться спросом, и чем опасна такая «реабилитация»?
— К сожалению, это явление приобрело большие масштабы, такие структуры действуют во всех регионах Сибири, только в Кузбассе — их десятки. Причем во многих центрах условия содержания и требования к пациентам очень жесткие. Больных используют в качестве бесплатной рабочей силы, загоняют в прорубь, закапывают в землю и подвергают другим испытаниям. Дело в том, что понятие «социальная реабилитация» у нас до сих пор не имеет правового содержания: что именно входит в этот вид деятельности, кто может им заниматься, нужна ли для этого лицензия. Внятного ответа на эти вопросы нет. И сегодня социальная реабилитация де-юре присутствует в законодательстве, а по факту ее практически не существует. Не определены санитарно-гигиенические, пожарные и другие нормы, в том числе касающиеся трудоустройства и оплаты труда людей, оказывающих такие услуги. Медицинское сообщество неоднократно выходило с соответствующими законодательными инициативами. Но пока единственное, что удалось «пробить», — утверждение ГОСТов по социальной реабилитации. Правда, они во многом декларативны, и их применение — дело добровольное, в отличие от стандартов медицинской реабилитации, по которым работают все официальные наркологические учреждения.
Пробелами в законодательстве успешно пользуются недобросовестные граждане. Размещают объявления с обещаниями вылечить от зависимости быстро и бесплатно. И на эту удочку попадаются родственники больных. При этом иногда они даже не подозревают о существовании государственных структур, оказывающих наркологическую помощь. К слову, оказывать ее насильно, удерживая пациента на больничной койке без его добровольного согласия, мы не имеем права. А представители частных «контор» приезжают по звонку, забирают и надолго изолируют родственника, не желавшего лечиться и доставлявшего массу хлопот семье. Многих привлекает такой подход. Между тем беспомощных людей не просто запирают в четырех стенах, их кормят, чем попало, избивают, не оказывают помощи при возникновении соматических заболеваний.
Эта схема сегодня широко распространена, и для тех, кто ее использует, достаточно прибыльна.
— А есть ли в Сибири немедицинские структуры, куда можно обращаться без риска для жизни и здоровья?
— В Кузбассе о готовности следовать официальным правилам сегодня заявляют представители православных реабилитационных центров, внесенных в официальный реестр. Им, кстати, даже оказывают помощь из бюджета. Они заключают договоры не только с наркологическими, но и с кожно-венерологическими, туберкулезными диспансерами и СПИД-центрами. Ведь каждый ВИЧ-инфицированный наркоман и алкоголик, проходящий длительное лечение и реабилитацию, должен получать антиретровирусную терапию.
— В последние годы эксперты отмечают, что при общем снижении заболеваемости алкоголизмом и наркоманией эти социальные недуги сильно помолодели. Кузбасс — не исключение. Тестируют ли в регионе школьников на употребление наркотиков?
— У нас создана единая система наркологический помощи детям и подросткам, мы заключили новое соглашение с областными департаментами образования и здравоохранения. Первый этап тестирования (оно должно завершиться к лету) проводится в системе образования, и чем больше школьников они охватят, тем лучше. Кстати, принято решение серьезно расширить контингент обследуемых. А обучающихся из группы риска направят на медицинские профосмотры в наркологическую службу.
— В Ростовской области недавно приняли закон, запрещающий курение вейпов в транспорте, на лестничных площадках и пляжах, а также их продажу несовершеннолетним. Не секрет, что вейпами «балуются» в основном школьники и студенты. А некоторые употребляют и насвай. Насколько все это опасно?
— Вейпы, кальяны и прочие модные технологичные штучки — серьезный источник приобщения к курению, поддержания этой пагубной привычки, в первую очередь, у молодежи. Потому, считаю, введение запрета весьма своевременно. Любые работающие и эффективные ограничения в этой сфере очень полезны.
Что же касается употребления насвая, то оно официально запрещено законом о табаке. Но в законе не определено, кто должен следить за соблюдением этого запрета и какая ответственность грозит за реализацию насвая. Получается, закон формально принят, но он не работает. Образно говоря, пуговицы пришили, а то, что один рукав короче другого — уже неважно.
— В Кузбассе ограничили продажи пива на первых этажах многоквартирных жилых домов. Вы были одним из инициаторов этого регионального закона, он реально работает?
— Любые ограничения продажи алкоголя — по времени, месту, возрасту, цене — дело хорошее. Чем меньше граждане выпьют, тем меньше будет вреда здоровью и общественному порядку. Другое дело, что граждане в определенных ситуациях (и даже в большей степени определенный круг граждан) хотят выпить. Поэтому нужно учитывать то, что они будут предпринимать, желая обойти ограничения и запреты. И параллельно решать проблемы, связанные с распространением контрафакта (а это от тридцати до шестидесяти процентов всего реализуемого алкоголя), продажей аптечного спирта и самогоноварением. Кузбасский «пивной закон» — единственный за последний год шаг, достаточно хорошо пропиаренный и обоснованный. Но где же другие необходимые действия? Их пока нет.
Нужно обеспечить контроль соблюдения правовых норм. Вот федеральный закон о табакокурении сам по себе хорош, но по факту граждане на остановках и в других общественных местах как курили, так и курят. Никто исполнение закона не отслеживает. И репрессивная система не работает. Также и с алкоголем. Должно быть естественное и постоянное движение в обществе, которое бы сокращало возможности граждан выпить и, по-русски говоря, догнаться.
А контрафакт — это огромный пласт, которым в целом занимаются, но он остается в обороте, доступен по цене. И люди по-прежнему травятся и умирают. Безусловно, есть повод задуматься и задаться вопросом: куда смотрят власти? В Кузбассе много наркологических больных, состоящих на учете, мы где-то в середине общероссийского списка по уровню распространения алкоголизма и алкогольных психозов. Однако во время экономических трудностей одни мобилизуются, а другие — падают духом и спиваются. Потому не исключен новый всплеск алкоголизации. И надо противопоставить ему действия по снижению доступности спиртного. Этот вопрос должен находиться под постоянным пристальным вниманием властей, нужна разумная и последовательная государственная политика. У нас же она разумная лишь отчасти, а последовательной ее никак не назовешь.
— Насколько опасно отправлять страдающего зависимостью родственника в частный центр реабилитации?
— Отношение таких «целителей» к пациентам резко ухудшается, когда родственники перестают оплачивать «курс реабилитации». Так что обращение в подобные центры — в лучшем случае пустая трата денег, а зачастую — физические и нравственные страдания людей. Организаторы ныне запрещенной общероссийской благотворительной общественной организации «Преображение России», имевшей четыреста филиалов, где содержалось свыше шести тысяч человек, тоже «лечили» пациентов жесткой трудотерапией. В результате выжили не все.
Источник: Российская газета«